Текст и фото ∼  Лолисанам Улугова, арт-критик 

Танец — это несомненный атрибут театрального действа, существенная часть исполнительских видов искусств, которая может являться и самостоятельным видом искусства. В своей публикации «Традиционный театр таджиков» Низам Нурджанов (18.12.1923-18.03.2017) выделяет два вида театра танца: женский театр танца «созанда» и мужской театр танца «чувон», полагая, что эти виды театров начали полнее раскрывать духовный мир человека и стали важнейшим средством идейно-эмоционального воздействия на зрителя, пластического выражение мыслей и чувств, развитие точного ощущения ритма темпа музыкальности, разработке пространственного рисунка композиции танца, выработке хореографической культуры и выразительности.

Нужно упомянуть важную деталь об этих видах театральных действий, что они имели разную аудиторию и не могли смешиваться на представлениях. Театр «созанда» имел сугубо женскую аудиторию, а театр «чувон» исключительно мужских зрителей. Только благодаря советской власти эти два вида театра могли быть объединены, и танцоры и танцовщицы смогли вместе танцевать на одной сцене. Хотя надо упомянуть еще одну деталь касательно театра «чувон». Этот вид зрелищного искусства способствовал нелегальной практике «бача-бази» (играть с мальчиками), вида сексуальной эксплуатации под видом переодевания мальчиков от 10-15 лет в женские наряды и развлечения мужских компаний. Практика эта была искоренена во время Советской власти в стране, и артистические мужчины без вреда своему здоровью и репутации могли заниматься танцевальным искусством.

Таджикское танцевальное наследие богато и разнообразно. Но моей задачей в данной статье является стремление отразить современное состояние танцевального искусства через портреты некоторых хореографов, которые оставили значительный след в развитии исполнительских искусств современного Таджикистана. Я хочу познакомить читателя с различными подходами хореографов к пониманию танца, способы его трансформации во времени, а также отражение общества. Это статья – некий рисунок моей эпохи, проецирующийся через призму танцевального наследия.  Мой выбор остановлен на хореографах Шарофат Рашидовой, Амоне Мусоеве, Джамиле Ахуновой и Зебо Амин-Заде. Несомненно, таджикская культура богата другими важными именами, но я буду исходить из своего опыта сотрудничества с вышеупомянутыми профессионалами.

Шарофат Рашидова – основатель фьюжен театра танца

Моя встреча с хореографом, Шарофат Рашидовой состоялась в далеком 2007 году, как раз перед встречей с нашей общей американской знакомой Шарлин Сойер, которая возглавляла проект, способствовавший диалогу культур таджикского и американского народов в те годы. Позже Шарлин пригласила меня в свой проект в роли руководителя местной общественной организации Ташаббуси ракси точик (Tajik Dance Initiative). Динамичная Муалима Шарофат Рашидова была воплощением гостеприимства, неутомимой энергии и несомненной смелости. Почему смелости, потому что именно она первая со своим супругом Хабибулло Абдуразаковым (род. 1937), создали независимый театр танца, единственный в своем роде в стране, известный как театр Падида (явление), и который с момента своего возникновения в 2001 году, воспитал поколение танцоров, которые и полюбили танцевальное наследие, и смогли найти свою профессиональную нишу в обществе.

Шарофат Рашидова (род. 1948) родилась в обычной семье, «не творческой интеллигенции» как призналась сама хореограф мне в интервью. Она с детства любила танцевать, наряжаться в красивые наряды. В детстве ее покорил фильм Неизвестная женщина, широко транслированный по советскому телевидению, где кроме истории несчастной любви женщины, было много танцев и музыки, что стало своего рода пособием по изучения арабского танца для артистки. В 13 лет Шарофат выиграла танцевальный конкурс, который был проведен в Доме народного творчества в Душанбе, руководителем которого был легендарный хореограф, Гафор Валоматзаде (1916-1993), который впоследствии стал ее педагогом.

Через два года Валаматзаде начнет создавать свой ансамбль «Лола» (1965), где Шарофат Рашидова станет постоянной солисткой, наряду со знаменитой Маликой Калонтаровой. Они обе станут неотъемлемой частью славной истории государственного танцевального коллектива «Лола». Муалима с теплотой вспоминает былые годы, группу артистов из 40 человек, куда входили и Халима Эркаева, и Хосият Бойева, и много других имен, оставивших значимый след в истории танцевального искусства Республики Таджикистан. Она проработала в ансамбле «Лола» от «звонка до звонка» ровно 24 года (1965-1989) и с благодарностью вспоминает своего педагога Гафора Валоматзаде и своих коллег по творческой артели.

Уже будучи на пенсии, по приглашению международных культурных институтов, она поставит таджикские танцы во многих зарубежных странах. В Великобритании, в Глазго она месяц учила местный театральный коллектив ритмике и движениям таджикского танца. В этом туре с ней был известный певец Давлатманд Холов (род. 1950), один из выдающихся певцов традиционного жанра «фалак» (рок, судьба). Этот певческий жанр никогда не подразумевал сопровождение танцем, но именно там в Шотландии впервые была создана танцевальная постановка под «фалак». Позже, она со своим супругом, посетит Нидерланды, где вместе они сделают постановки свадебных обрядов южного и восточного Таджикистана, а также мужской танец «укоб» (орел). На западе высоко оценили педагогические таланты Муалимы Рашидовой.

С 1991 года она возглавила руководство ансамбля Джахоноро (Гостелерадио) до 2001 года она будет руководить им, пока не создаст свой собственный танцевальный театр Падида. Всю гражданскую войну (1992-1997) Муалима бесстрашно вела свою миротворческую миссию, обучая молодых людей самому ненасильственному виду искусства.

Ее ум и харизма заворажиевает. Кроме того, что она первая посмела сделать постановку под около-религиозный жанр – песнопения фалак, она также первая, кто смешал таджикскую традиционную хореографию с американской поп-культурой, сделав хореографическое представление на известную песню Майкла Джексона, мастерски используя таджикскую танцевальную культуру, умело интегрируя ритмичную музыку певца с традиционными таджикскими костюмами и движениями.

Как только Падида появилась на небосклоне таджикской культуры, многие зарубежные хореографы стали посещать этот театр и среди них была французский хореограф Лоранс Левассер. Я была свидетелем их совместной постановки «Чистая вода», где солистка театра Падида Марьям Гаибова (в девичестве) в течение 18 минут показала всю значимость защиты окружающей среды для человека. Тогда впервые благодаря Падиде таджикский зритель был свидетелем синтеза традиционалистского танца с современными модернистскими танцевальными течениями.

В 2019 году ее театр Падида занял первое место в танцевальной номинации прошлогоднего телевизионного конкурса центрального-азиатского шоу талантов. Она с увлечением мне рассказывает о тщательной подготовке к производству каждого номера. «Всего было три тура и для каждого тура мы (и ее супруг) придумывали хореографические истории, которые было бы интересно смотреть зрителю. В течение 2,5 минуты надо было рассказать так, чтобы было и интересно, и понятно, и удивить новизной. Было сложно, но справились мы на отлично», улыбается мне Муалима. Хореограф использует известные истории классической персо-языческой литературы для своих танцевальных сюжетов. Представленная финальная композиция Лейли и Меджнун явилась наиболее эффектной и красочной, и покорила сердца и зрителей, и жюри шоу.

Танцевальный театр Падида, возникший благодаря усилиям семьи Рашидовой в 2001 году, находится полностью на самофинансировании. Костюмы шьют сами. Репертуар придумывает сама Муалима Рашидова, согласовывая сюжеты со своим супругом, директором театра танца Падида, гениальным актером театра и кино, энциклопедически образованным человеком, Хабибулло Абдуразаковым.

Здание, где находится Падида, подлежит сносу в рамках градостроительного плана города. Это бывший Зеленый театр, почему зеленый, потому что летний. Именно там и проходил общереспубликанский конкурс под руководством Валоматзаде в далеких 60-х годах. После гражданской войны многие летние театры остались не удел, и поэтому Муалима оптимистично взяла заброшенное здание в аренду для развития современного танцевального искусства страны. Она мне сказала, что благодаря Президенту Рахмону, этот театр был дан ей для использования в целях подготовки кадров. «И я оправдываю его доверие», заключила скромно Муалима.

Говоря о кадрах, Муалима признается, что, когда они начинали театральную деятельность, девочек больше было, сейчас в разы уменьшилось посещение танцевальной студии. «Ко мне приходят в основном сироты, девочки 8-12 лет из малообеспеченных семей, после 12 лет девочки уже не приходят, очень редко кто продолжает свои занятия в подростковом возрасте», говорит хореограф. «Родители боятся за своих девочек, не хотят, чтобы считали их дочек легкомысленными», говорит Муалима. Куда они пойдут после сноса здания театра, Муалима пока не знает, но она оптимистично смотрит в будущее.

Продолжение следует